Андрей Горбунов продолжает поиски реалистического визуального языка. Он разрабатывает изображения, иллюстрирующие несколько сквозных для его творчества тем и сюжетов. У некоторых зрителей они могут вызвать отторжение, поскольку Горбунов использует в своих картинах анатомические мотивы. Его холсты запоминаются старательно выписанными розовыми одутловатостями, аппендиксами и фрагментами внутренностей, знакомыми нам с юношеских лет по школьным учебникам анатомии. Эти физиологические фантазии предстают на его холстах зачастую в издевательски эффектной гламурно-глянцевой расцветке, располагая к художнику тех, кто ждет от искусства не изящества и рефлексии, но агрессии и обсессивной сосредоточенности.
“Render” – коллажный эксперимент, продолжающий анатомические вариации, которые принесли Горбунову известность. Холсты обклеены страницами из старых медицинских изданий и учебников анатомии. По ним черным маркером нарисованы фигуры матери и дитя, лица, эмблемы, используемые в татуировках, черепа с гротескно осклабившимися физиономиями, которые мелькают на сетевых баннерах, завлекая особо озабоченных юзеров. Рисунки отчасти имитируют старательный наивный стиль тату. В некоторых воспроизведены сюжеты из искусства немецкого Возрождения. Другие работы вычерчены по законам 3D графики. Мы видим не само изображение, но его каркас: расчерченную сетку лица, угловатый остов холмов или силуэт эмблемы. Эти фантазии, выполненные в намеренно эскизной манере, аранжированы привычными для живописи Горбунова анатомическими мотивами.
Коллажированные холсты густо залачены. Под лаковым покрытием страницы из учебников желтеют, застаривая и стилизованные под компьютерную графику рисунки, и броские увеличенные в несколько раз татуировки. Горбунов фиксирует изображение в промежуточном, не до конца визуализованном состоянии, микшируя набросок 3D рисунка и наколку на коже. Лак облекает эти бросовые образы в органическую оболочку. Лак создает экран, на котором транслируются эти знакомые всем и доступные всем образы. “Render” передает фрагменты фантазмов, которые ни тематически, ни стилистически не вписываются в представления о том, что корректно представлять на картине. Однако в этой серии работ нет идеологизированности, свойственной коллажам дадаистов, сюрреалистов или конструктивистов, разрушающих традиционную визуальную форму, сводящих изображение к регистрации спонтанных психологических процессов, высмеивающих буржуазию и политическую элиту или иллюстрирующих социально-утопические мифы. Художник в данном случае не дистанцирует себя от материала. В рекомбинации обыденного нецензурируемого визуального опыта и состоит реализм Андрея Горбунова.